Конфликт чести - Страница 44

– Неудивительно, что он дарит тебе серьги! – воскликнула Лина, беря ее за руку. – Присцилла, ты больше никогда не должна так говорить. Эта фраза подходит… для брата, наверное, или человека, с которым ты вместе росла… для спутника жизни.

– Правда? Ну, тогда я рада, что я так сказала. Это было именно то, что нужно.

– Присцилла! – взмолилась Лина. – Это совершенно неприлично! Ты больше не должна так делать!

– Хорошо, – благодушно пообещала она. – Думаю, мне это больше не понадобится. – Тут она тихо засмеялась, и Лина затаила дыхание. – Бедняга Сав Рид!

Лина нашла Шана в спортивном зале. У порога она остановилась и стала смотреть, как он взмахивает ракеткой, ударяет мяч, разворачивается, попадает, уклоняется, снова ударяет – все быстрее и быстрее, пока мяч не превратился в белесый потек между стеной и ракеткой. Капитан двигался энергично и элегантно, не промахиваясь, не замедляя движения.

Подождав несколько мгновений, она прошла вперед, направляясь к стене, и услышала, как мяч ударился у нее над плечом.

– Лина! Ты покушаешься на самоубийство? Я мог в тебя попасть!

– Нет, – хладнокровно ответила она, меняя направление движения. – Для этого ты слишком быстр, мой друг.

– Бывают и несчастные случайности.

Шан направился к ней, держа в одной руке ракетку, а в другой – мячик. Волосы его влажными стрелками прилипли ко лбу, придавая ему слегка сатанинский вид. Он тяжело дышал, на рубашке винно-красного цвета видны были темные пятна пота. Лина подавила прилив теплого сочувствия. Она остановилась на предписанной правилами дистанции и строго посмотрела на него.

– Вы вмешиваетесь!

Она заговорила на высоком лиадийском, как старший с младшим.

– Я всегда вмешиваюсь, – мягко ответил он на земном. – И ты это знаешь.

– В данном случае вы прекратите это делать. Немедленно.

Эти слова были по-прежнему сказаны на высоком языке, повелительно – как и полагалось.

– Боже мой! – пробормотал Шан, глядя на нее с очень убедительным недоумением. – Ты не возражаешь, если я сяду?

Она рассмеялась и вместе с ним повернула к боковым скамейкам.

– Ты невыносим! – сказала она уже на земном. – И заслуживаешь выволочки.

– Часто, – сердечно признал он, опуская ракетку и мячик в отверстие в стене и опускаясь на первое попавшееся место. Длинные ноги он вытянул перед собой. – Ну, ругай меня.

Лина нахмурилась. Шан был в странном настроении. Она начала осторожно.

– Шан, давай говорить серьезно. Пожалуйста. Ты можешь причинить вред.

Она осторожно вытянула волокно сознания. Ее встретило сопротивление: знакомая преграда целителя. Шан редко прибегал к столь полному уединению, и во все годы их дружбы он ни разу не делал этого по отношению к ней. Даже тогда, когда трагически погибла его мать, или тогда, когда Эр Том йос-Галан отвернулся от близких и долга, чтобы последовать за ней.

Лина разорвала контакт и молча посмотрела на него.

– Очень нехорошо, – сказала она наконец, – когда целители спорят относительно должного подхода. Особенно тогда, когда исцеление уже началось.

– Я с тобой согласен, – отозвался Шан.

– Это хорошо. Тогда я признаюсь тебе, что я удивлена. Мы ведь разговаривали, правда? И было решено, что я начну действовать, хотя Присциллу к тебе влекло не меньше, чем ко мне. Ты настоял, мой друг: сказал, что ты не целитель, а капитан.

– Правильно. В данном случае я не выступаю как целитель.

Лина подавила вздох. Шан был в своем самом упрямом настроении: в нем проявилась упорная сдержанность, которая была всегда характерна для представителей клана Корвал. В каком-то отношении это было кстати – если она не может читать его из-за барьера, то и он не может ее читать. Стена – как и многие аспекты целительства – явление взаимное.

Лина снова остановилась на этой последней мысли. С исцеленным обычно устанавливается эмоциональная связь. Присцилла… Возможно, он опасался взаимности, ощутив в ней силу – даже несмотря на страшные искажения, вызванные пережитой болью. А если он испытывает настолько сильное влечение, что опасается процесса исцеления…

– Чего ты хочешь, мой верный друг? – спросила она.

Он беспокойно пошевелился.

– Я хочу быть ей другом. Вот как.

– И ее любовником!

Лина намеренно сказала это очень резко. Если он еще этого не знает…

Шан ответил, с трудом подбирая слова:

– Я не каменный. Ты должна была это заметить.

– Тогда лучше бы тебе было самому взяться за ее исцеление! Контакт ведь был, с самого начала! Исцеление противоположного пола идет быстрее, тебе это известно! Почему…

– И чтобы она считала, будто ее наняли быть капитанской шлюхой? Нет уж, спасибо!

В этих словах был лед Клана Корвал.

Лина изумленно моргнула и мельком подумала о своей собственной защите.

– Почему она должна была так посчитать, друг мой?

Шан вздохнул.

– Она обратилась ко мне – к капитану – за защитой. Один лиадиец уже лишил ее статуса личности. Было бы отнюдь не чудесно, если бы второй продолжил… – Он снова раздраженно пошевелился – Присцилла – землянка, Лина. Она не выросла в понимании меланти. Для Присциллы я – капитан. Она в этом убеждена. Это было бы равносильно изнасилованию, так нарушило бы доверие… – Он судорожно вздохнул и запустил пальцы в волосы, так что они встали дыбом. – Я ошибался, дружище. Я выступаю здесь как целитель – в том отношении, что отказываюсь выступать в этой роли.

– Я лиадийка, – тихо проговорила Лина. – И я ее начальник.

– Но вы подруги. И полагаю, что власть старшего библиотекаря над младшим несколько меньше той, которую капитан может проявить по отношению к члену команды.